Ноэль хоть и сидел в совершенно расслабленной позе, но по глазам было видно, что сейчас парень не просто напряжен, он насторожен и готов в любой момент сорваться с места и отскочить от того, кого он считает опасным. Месье Леру он опасным не считал, но что-то внутри все равно было настороже. Не нравились маркизу глаза собеседника, хотя даже не столько глаза, сколько их выражение. Цепкое, выхватывающее любое несоответствие Ноэля рядовому человека. Для стороннего зрителя подобный поединок взглядов был бы незаметен и только создания, отличающиеся от нормы, то есть нелюди, поняли бы смысл. И в орехово-зелёных глазах, Ноэль видел понимание, как наверняка и Франсуа, в каре-желтых, принадлежащих лису.
Отпив немного чая и опустив веки, Ноэль получил пару мгновений, что бы обдумать ситуацию и вернуть глазам обычное выражение. С последним проблем не возникло, а вот цель визита… Но есть ещё пару секунд, что бы податься вперёд, ставя чашку на столик, снова облокотиться на спинку кресла, вздохнуть и закинуть ногу на ногу. И этого было достаточно, что бы решить свои дальнейшие действия. А всё было до банального просто. Перед оборотнем сидел определённо не человек, а раз так развлечение могло быть в любой момент испорчено и даже опасно. Пока Ноэль не идентифицировал нового знакомого, он не рискнул открыто действовать.
- Видите ли, я в Париже недавно и не представляю, куда бы мне отправиться на прогулку. Да и компании подходящей я не имею. Стыдно признаться, но вас я выбрал совершенно случайно. Хотя нет, вы очень похожи на одного моего знакомого. Это и послужило предопределяющим фактором.
Небольшой перерыв, что бы вдохнуть не такого свежего, как хотелось бы воздуха, а так же на то, что бы поднять глаза и снова посмотреть на Франсуа Леру. Глаза были человеческого цвета, да, необычного, но не сверхъестественного. Так и Ноэлю спокойнее, и Леру.
Интересно, он тоже оборотень? Кажется, я где-то слышал, что Париж прямо таки кишит разными существами. Доподлинно известно было лишь про оборотней и вампиров, но кто знает, что ещё скрывают улочки Парижа. Надо будет ночью сходить прогуляться, возможно, я найду то, что будет мне интересно, ну или приключения на крайний случай.
- Я понимаю, что поступок мой граничит с глупостью, но вам, как я посмотрю, не привыкать к странностям человеческим. – Последнее слово было едва заметно выделено. – Господин де Мааре, теперь я, это уже похоже на закономерность. Не находите?
На этом все, теперь очередь Франсуа делать следующий шаг и внутренний голос подсказывал, что ответ будет либо отрицательным, либо, как говорится, из ряда вон. Нога перекинутая, через колено, опустилась на пол. Сидеть довольно быстро надоело, как и говорить обтекаемыми фразами. В такие моменты хотелось вернуться к Гаю, жить в скуке и праздности, не искать знакомства или приключения, всегда быть под опекой и надзором. А вслед за этими мыслями приходили ассоциации с золотой клеткой.
Ну, уж нет. Не вернусь я ни в ту деревню, ни в постель Гая. И плевать на все. Больше я не попадусь на эту уловку.
Ноэль мотнул головой, отгоняя от себя дурные мысли и воспоминания и возвращаясь обратно в Париж, в отель Du Louvre, в комнату Франсуа Леру, чьего ответа он ждал и боялся услышать.

Отредактировано Ноэль Ламберт (2012-03-29 16:34:37)

Забавно, что этот странный молодой человек отреагировал подобным образом. Ноэль подозревал, что может остаться здесь, но готовился к худшему. Но блондин повел себя совершенно странно. Нет, он не лез на стену с криками, не вываливался из окна, даже по комнате не скакал. С серьезным лицом и довольно интересными изречениями он прошелся по комнате, не боясь заглянул в глаза Лису и совершенно спокойно прикоснулся к подбородку.
Такое поведение не свойственно людям нашего времени, тем более мужчинам. Неужели из всего Парижа мне попался молодой человек, не равнодушный к особям своего пола. Нет. Не могло мне так повести.
От такой близости и странных надежд на щеках появился розоватый оттенок, у милых барышень обычно демонстрирующий смущение. Мужчинам не подобало краснеть, и Ноэль поспешил расслабиться, думая о чем угодно, только не о парне прогуливающимся по комнате. Первое что попалось на глаза это чашка чая, которую юноша и взял, отпивая немного жидкости и отмечая, наконец то, достойный вкус. Так же расслаблению прекрасно способствовал свежий воздух, распространяющийся по комнате из распахнутого окна. Воздух был пропитан ароматами весны. Такой странный запах вроде и обычный, но ты уже понимаешь, что скоро лето.
Интересно, чем же я так похож на его знакомого. Хотя не важно. Людей огромное множество, так что не удивительно, что многие схожи как внешностью, так и характерами.
Ноэль не любил, когда человек, с которым ты ведёшь беседу, находится вне зоны видимости. Инстинкты срабатывают. Слух обостряется, как и обоняние, так парень может четко знать, где находится собеседник и чем он занят, но есть и минусы. Что бы обострились чувства, приходится расслабиться и позволить внутреннему оборотню прислушиваться. В такие моменты глаза маркиза терпят изменения: зрачок становится узеньким, радужка значительно желтее, а выражение как у полного безумца. Такой роскоши юноша не мог себе позволить, потому поднялся, поворачиваясь и подходя ближе.
- Конечно, нет. Я вообще верю, в случай и его волю. Именно поэтому мы и встретились. А может быть  это было кем-то предопределено. – Лицо тут же приняло хитрое выражение, а лукавые глаза, проследили за дальнейшими перемещениями Франсуа. – А на счёт господина де Мааре… Уж не собираетесь ли вы повторить его подвиг? Сомневаюсь, что второе падение будет столь же удачным, что и первое.
Медленно, будто крадучись Ноэль подошел к Франсуа. Хоть скрываться и не было смысла, но такая поступь как нельзя лучше подходила к хитрющему выражению лица. Подойдя довольно близко и теперь глядя на парня снизу вверх, Ноэль протянул руку, осторожно касаясь одежды Франсуа.
- Я не позволю вам так легко избавиться от моего общества, особенно после того, как вы пообещали мне совместную прогулку.
Рука посильнее вцепилась в ткань одежды и резко дернула на себя, буквально срывая парня с подоконника. Такое поведение очень легко списать на заботу о ближнем, вот только раскрытые объятия, в которые направилось потерявшее опору тело, дружескими и заботливыми назвать было сложно.

Как и ожидал Франсуа, Ноэль повелся на провокацию. Игра шла. Кошка с мышкой менялась местами, но суть игры от этого не менялась. Было во всем этом что-то сладострастное и мучительно сладкое, словно медленное раздевание объекта вожделения, когда остается небольшая полоса ткани, которую снять очень хочется, но, при этом, невозможно, ибо ее исчезновение прекратит томную игру. превратив ее в откровенную пошлость и порнографию.
Крадучись, гость подошел к парню, стоявшему на подоконнике, который, в свою очередь, внимательно наблюдал за каждым движением Ламберта. Игра шла...
Уж не собираетесь ли вы повторить его подвиг?
Леру сверху посмотрел на юношу, хищно оскалившись, словно готов был вцепиться в руку парня, которой он протянул к подолу одежды мага, но затем улыбнувшись ответил:
- Я разве похож на этого безумца, бормочущего самим с собой? -  внимательно посмотрел в глаза Ноэля, словно проникая вглубь их озер.  - Я не думаю, что от меня так же  веет смертью, гашишем и дрянной забегаловкой как от  него, чтоб вы могли сравнивать мои поступки с поступками это глупого парня!
Рука гостя посильнее вцепилась в ткань одежды Леру и резко дернула на себя, буквально срывая его с подоконника. Франсуа смеясь начал свое падение, но, оттолкнувшись каблуком от подоконника и неожиданно упершись руками о плечи Ноэля, юноша совершил кувырок, перепрыгнув через парня тем самым толкнув его к открытому проему. Приземлившись позади высунутого из окна парня, маг, слегка повернувшись, схватил его за верхний край брюк и втащил обратно в комнату.
- Вы же не думаете, что я вас так легко отпущу -  произнес Франсуа, поворачивая юношу лицом  к себе, держа его за бедра, - - Особенно после того, как мы договорились на совместную прогулку.
Убрав руки с мягкого места парня. хотя касание к этой части тела было мимолетным, Франсуа снова сел в кресло, пригубив вино.
- Тем более, что я сомневаюсь, что второе падение будет столь же удачным, что и первое.
Поманил Ноэля жестом сесть в кресло на против.
- И уж тем более вряд ли вас там ждет, прохожий, который нежно и бережно отнесет вас в госпиталь.
Чародей улыбался. Игра в человечность продолжалась...

Гай редко кому завидовал, по крайней мере редко признавался сам в себе в том что испытывает зависть, но сейчас он без зазрения совести на мгновение испытал это чувство и принял его. Так кувыркаться он не умел. Судя по всему, межу Ноэлем и этим блондином шла какая-то игра, его подопечный очень любил подобные игры и мог даже считаться в них своего рода профессионалом, только вот до уровня мастера ему было еще далеко, элементарно не хватало жесткости в действиях, слишком много  «правильных» принципов мешало ему идти к победе. Но за это Гаю и нравился мальчик, его личная пешка в шахматной партии собственной жизни. После столь яркого кульбита всего на миг мальчишка показался в оконном проеме, на долю секунды встретился с ним взглядом, но и этого хватило для того что бы Гай искренне и крайне довольно оскалился во все тридцать два зуба. Аристократ умел красиво и располагающе улыбаться, в его арсенале было больше сотни различных улыбок, но искренним был только этот довольный оскал поймавшего добычу хищника.
Ноэль скорее всего уже не увидел эту «улыбку», слишком быстро его втащили обратно в комнату, но растерянность и удивление на молодом лице еще целую минуту стояли перед глазами Гая. Мужчина стоял, буквально разрываясь между двумя одинаково сильными желаниями, подняться наверх самому или же подрядить за мелочевку бездомного мальчишку – одно из тех, кто уже битый час ошивался рядом, надеясь на работу, или возможность поживиться менее законными путями – оба варианта были одинаково хороши. Сигарета чуть обожгла пальцы, когда дотлела до основания, Гай инстинктивно дернул рукой, роняя на мостовую серый пепел, и в этот момент решил. Из двух дорог он всегда ухитрялся выбрать самую сложную, но самую прибыльную, всегда, но только не в те моменты когда дело касалось его желаний.
Мужчина отлепился от шершавой стены и зашагал внутрь отеля, ему не нужно было знать к кому он идет, он прекрасно мог сориентироваться по окнам и найти нужный ему номер. Услужливый швейцар попытался разузнать у гостя о цели, которая привела его на порог отеля Лувр, но исчез долой с глаз после одно единственного красноречивого взгляда. После таких взглядов служащие обычно начинали судорожно вспоминать все свои прегрешения перед хозяином и промокать влажный от пота лоб, но следует отдать должное швейцару, он просто оставил Гая в покое, то ли грешков за ним не водилось, то ли он привык к неожиданным проверкам со стороны владельца. Честно сказать, Гаю было сейчас все равно на это, он поднялся на второй этаж по лестнице, минуя богато украшенный холл с его вечно чем-то недовольными и спешащими по делам постояльцами; на ходу расстегнул плащ и темно синюю визитку, позволяя свободно скроенной, стального цвета рубашке неприлично проглядывать между расходящимися с каждым шагом бортами одежды. Дверь в номер была даже не заперта, просто закрыта.
- Тук тук, - тихонько сказал он прежде чем постучать по темному дереву тяжелым фамильным перстнем-печаткой.

Забавно, но Ноэль услышал это тихое «тук тук» до того как послышался первый удар и на лице тут же появилась легкая улыбка. Почему то было ощущение, как будто Гай так здоровается с ним. Внутри появилось тепло и всколыхнулись воспоминания о том, что было между ними, ещё хотя бы полгода назад. Вспомнилось, как они гуляли, общались, проводили время вместе и естественно те жаркие ночи. Все эти воспоминания промелькнули перед глазами, и пропали, снова возвращая Ноэля в номер парижской гостиницы.
Садиться, даже не смотря на настойчивый тон хозяина номера, парень не стал. Всё-таки Гай довольно сносно выдрессировал своего лисенка. Вот и сейчас Ноэль знал, что любовника лучше встречать стоя, хотя бы, потому что сидеть в присутствии гостя дурной тон, а такого к себе отношения граф де Валуа не терпел.
- О, не волнуйтесь о моём мягком месте. Поверьте, с ним всё будет в порядке.
Ноэль рассматривал своего собеседника мягко и в какой-то степени даже ласково. На заботу он привык отвечать добротой, а никак не хамством. Вот и сейчас быстренько поправив растрепавшиеся волосы, подмигнул собеседнику.
- Месье Франсуа, вы даже не представляете, насколько вы сейчас близки к истине.
Ноэль не сомневался, что Гай всё слышал, стоя сейчас за дверью, так же как и был уверен в том, что отвечать за свои выходки придется в любом случае. И если любовник не видел этого нескромного подмигивания, то диалог про мягкое место просто не мог пропустить мимо не в меру чувствительных ушей.
Раньше рыжик боялся выпадов Гая. Он знал, что злить этого мужчину себе дороже, но рядом с Франсуа страхи отступали. Просто было очень и очень странно понимать, что прежнего страха нет, а осталась лишь присущая лисам любознательность.
Интересно, что же ты сделаешь Гай, если возникнет возможность моего побега. А ведь я ей обязательно воспользуюсь. Как бы я ни был привязан к тебе, жить в неволе равносильно смерти. И сейчас, поняв, что такое свобода, распробовав это чувство, я уже не хочу жить с тобой.
Франсуа, почему то сейчас казался, спасительны кругом во всей этой ситуации. Ноэль чувствовал, что этот человек, а может быть и нелюдь, не так-то прост и всё же держать рыжего парня в золотой клетке он бы не стал, скорее бы предоставил свободу выбора. Вот именно этого не хватало в Гае. Он, конечно, тоже давал выбор, но все варианты всегда были нежелательны для Ноэля и выгодны мужчине. И сравнивая сейчас двух людей перед собой, в душе кицуне зрела надежда, что Франсуа всё таки попытается отстоять свое призрачное право на рыжего мальчишку.

Изменившееся манера поведения Ноэля обескуражила Франсуа - его гость стал более уверенным в себе, исчезла "льстивость" общения, можно даже было сказать, что он стал вести себя вызывающе. Он уничтожил  всю атмосферу игры и легкой романтики, которая стала проникать в эту комнату вместе со свежим ветерком. Светский юноша превратился в уличного мальчишку. Да, есть уличные мальчуганы, которые, не имея манер и утонченности, пленяют своей харизматичностью, но, в данный момент, Ноэлю его новая манера поведения не столько не шла, сколько превращала из харизматичного парня в обыденного наглеца. На лице Леру читалось удивление...
Но не долго оно длилось -  в комнату не дожидаясь приглашения и ответа, вошел незнакомец, словно это были его апартаменты, а Франсуа с Ламбертом  являлись в них непрошеными гостями. Франсуа встал и посмотрел слегка раздраженно на мужчину.
- Месье, перед тем как входить в чужую комнату, надо дождаться разрешения или хотя бы ответа, - учтиво, но с легким нажимом начал диалог чародей. - И, самое главное, перед тем, как что-то предъявлять, вначале надо представиться; месье, не думал, что у нас есть такие невоспитанные аристократы в возрасте.
Франсуа налил в свободный бокал вина и протянул его Ноэлю. Маг решил действовать нейтрально-неопределенно в сложившейся непонятной ситуации.
- Передайте бокал своему знакомому. Да, кстати, Месье Ламберт, Вы же говорили, что вам не с кем погулять по городу... - он посмотрел на юношу теплым, дружеским взглядом, не подразумевающим ничего эдакого. - Нехорошо обманывать, даже с целью познакомиться, а то, видите сами,  обидели своего знакомого, – далее, обращаясь уже к новому гостю.  - Месье NoName, давайте выпьем в знак решения сие недоразумения... Сразу же прошу принять мои извинения, что мне пришлось читать Вам  нотации по вежливости, но я думаю, вы сами прекрасно понимаете, что данное  поведение не соответствует Вашему статусу. -  поясняюще произнес парень уже с нейтральным выражением лица. - Поэтому, в знак решения недоразумения, прошу выпить со мной по бокалу вина.
Леру проигнорировал или не услышал те претензии и фразы, которые произнес неизвестный мужчина, ибо невоспитанность "аристократа" была вопиющей, даже, если не вдаваясь в то, что у этого мужчины были притязания на собственность обладания рыжим юношей.

Отредактировано Fransois Leru (2012-04-12 18:08:37)

Не сказать, что это было последней каплей, у Гая не бывало последних капель, он либо злился, либо нет. Сейчас он злился:  из-за этой дерзости, из-за глупой надежды на то, что теперь у него есть человек, способный противостоять силе, которой невозможно противостоять в принципе. Он бы, наверное, просто отбрил блондинистого мальчишку и забрал свое, но вот лисенок сам нарвался. Первое правило, которое Гай заставил вызубрить - как ему казалось до этого момента, на всю жизнь и самым верным способом – гласило: "Никогда не пытайся мериться силами с другим лисом". Ни-ког-да. Судя по всему, за эти полгода Ноэль забыл значение этого слова.
Золото мерцало, отражаясь в черном омуте глаз мужчины, омуте, который ни на мгновение не отрывался от его хрупкой фигуры, пока парень, как лев в клетке, бродил по комнате, старательно пряча глаза.

- Когда вы приехали в Париж? Откуда: из Европы или более варварских стран? Как давно вхожи в высший свет:   год, два, чуть больше? Молодой человек, на вашем месте я в ближайшее время постарался бы возобновить занятия в той школе "аристократизма", из которой вы столь легкомысленно сбежали, манеры не прививаются насильственно за несколько лет. Поверьте, Вам будет полезно дослушать уроки, - Гай наконец-то перевел взгляд на блондина, словно только сейчас заметив его присутствие, - Прежде, чем пытаться учить кого-то тому, в чем сами еще не до конца сведущи.

Он сделал несколько шагов по направлению к собеседникам, снова обращая взгляд на Ноэля, шаги легким шелестом разнеслись по комнате, напоминая прогулку в осеннем лесу. Равнодушие сменилось холодной жестокостью, в темном взгляде не было ничего: в нем нельзя было прочесть ни строчки из мыслей и фантазий, что роились сейчас в этой отчасти сумасшедшей голове.

- Но знаете, жизнь, на мой взгляд, лучшая школа из всех возможных. Вы хотите имя, Вы правы, стоит помнить имена учителей, которые помогли Вам с пробелами в образовании. Меня зовут Гай Ричардсон, и думаю, за время урока вы не забудете это имя...

Взгляд изменился резко, из черного в оранжевый, настолько яркий, что он мог спорить с самым ярким огнем на свете. Еще мгновение назад два черных омута смотрели в глаза Ноэля, позволяя ему менять реальность вокруг, затуманивая очертания его лица, комнаты, цели, ровно настолько, чтобы парень поверил в то, что у него в самом деле что-то может получиться. А потом, где-то между гулкими ударами сердца и этой вспышкой в глазах мужчины, все изменилось.

Гай смотрел в глаза Франсуа не моргая, даже не дыша, обволакивая его тягучим медом своего звериного взгляда, вожделением и теплым воском практически ледяных пальцев, которые едва заметно коснулись его щеки у виска. Он не гипнотизировал, нет, все было немного тоньше, он вплетал себя в его планы, в эту игру, что невольно прервал, добавляя в нее краски похоти, нестерпимого желания, азарта испытать нечто новое. Вторая рука так и лежала в кармане плаща, он не смотрел больше на Ноэля, он знал, что уйти тот не сможет:  не в его правилах было отказываться от того, что сейчас так явно наполняло комнату. Только ни один из них еще не мог знать, что именно собирался сделать этот озлобленный мужчина с ними, как и за что решил наказать.

Робкая надежда мелькнула в сознании: буквально появилась и пропала. Ноэль просто не верил своему счастью. Неужели ему, совсем молоденькому, по меркам кицуне, оборотню, да ещё и обращённому, удалось навести морок на чистокровного лиса. Как только взгляд Гая начал туманиться, юный лисенок уже ликовал, понимая, что дело сделано и осталась одна мелочь – закрепить результат. Не хотелось бы, чтобы Гай очнулся, потому, как тогда Ноэлю не жить. И это не преувеличение для красоты. Он знал, что мужчина не дает поблажек никому, не важно, родственник ты ему или любовник.
Секунда, и глаза Гая вспыхнули золотом. Сложно описать, что в этот момент ощутил рыжий парень. В основном это был страх, но не напускной или наигранный, а настоящий страх, животный. Он боялся своего мужчины и порывался сбежать, да только смысла нет. Гай всё равно его найдет, если не с помощью денег, так просто выследит, почует. Через пару секунд страх отступил, позволяя в душе поселиться волнению. Ладно бы гнев этого ревнивого мужчины был направлен на рыжика, но нет. Объектом для издевательств, почему-то стал ни в чем неповинный Франсуа. Вина за блондином, конечно, числилась, но он даже не знал, на что шел. Наверное, поэтому Ноэль захотел спасти парня, защитить его, взять вину на себя. На принятие подобного решения ушло ещё с пяток секунд.
А дальше всё произошло, как в замедленной съёмке. Вот Ноэль дергает Гая за руку, отворачивая от Франсуа и прерывая наведение морока. Он пристально смотрит в постепенно чернеющие ирисы любовника, а боковым зрением видит, что блондин пришёл в себя и поднялся с места. Зелёные глаза смотрят в черные с мольбой и надеждой, прося не вредить этому юноше.
- Гай, пожалуйста,… не надо.
Горло перехватило, и фраза больше получилась похожей на хрип, чем на шёпот. Пальцы по-прежнему сжимались на запястьях Гая со всей силы, стремясь удержать. Но парень не питал ложных надежд. Он знал, что если мужчина захочет, то с лёгкостью освободится. Потому надо было не дать ему опомниться от подобной наглости и утащить отсюда подальше. Слишком резко повернувшись, Ноэль мог привлечь к себе не нужное теперь внимание Леру.
- Месье Франсуа, простите нас за причинённые Вам неудобства. И да, наверное, я не смогу составить вам компанию в прогулке. Как видите, появился мой друг, и долг требует уделить ему внимание. Потому не смеем Вас больше отвлекать.
Ноэль снова развернулся на каблуках и направился к двери. Проходя мимо Гая, чуть притормозил, и, осторожно коснувшись его локтя, надавил, направляя в сторону двери.
«- Ох… я, наверняка, не слабо получу за подобную дерзость, и в этот раз ты меня не пощадишь. Надеюсь, что смогу умереть быстро и безболезненно.»

Не подчиняться, противиться, бунтовать против желания Гая было совершенно невозможно, а по сути своей весьма опасно. Сейчас, ему ничего не стоило нажать на курок и вынести мозг глупому лисенку. В голове тут же промелькнули картинки подобного исхода ситуации, и кожа юноши побледнела сразу на несколько тонов. Ноэль спиной чувствовал, как ровно и спокойно бьётся сердце любовника и от этого становилось ещё более страшно. Парень боялся этой холодности даже больше, чем гнева и раздражения. Ведь когда люди злятся они, совершенно не контролируют свои поступки, а вот если решение обдумано и взвешено это пугает не на шутку, в особенности, когда на кону твоя жизнь.
Закрыв глаза и сделав пару глубоких вдохов – выдохов, Ноэль успокоился, по крайней мере, настолько, насколько это позволяла ситуация. Теперь его сердце не отбивало чечётку, а билось вполне себе ровно, хоть и учащённо. Дыхание больше с шумом не вырывалось из лёгких, но и менее глубоким не стало. Мышцы, скованные судорогой и ужасом плавно расслаблялись. В таком состоянии можно было трезво оценить ситуацию и решить, как действовать в дальнейшем, что бы остаться в живых. Для начала необходимо было убрать пистолет от виска, вот только сказать значительно прощё, чем сделать. Гай хоть  не давит на руку, держащую пистолет, но всё равно контролирует ситуацию.
Надо что-то сказать, убедить его… Хочу жить.
- Гай… - голос всё таки чуть дрогнул, произнося это имя, так же как и покачнулись волосы, чуть щекотя нос мужчины за спиной. – Ты решил сломать меня? Мне кажется, что это как минимум не логично. Столько лет ты держишь меня при себе, играя и развлекаясь, а теперь вдруг решил убить? И из-за кого? Я более чем уверен, месье Леру не станет терпеть то, что пережил я.
Речь была плавной и медленной, такой словно сейчас велась беседа о чем-то не столь важном, как жизнь. И только сдавленность и хрипотца парня выдавали его страхи и волнение. Воздух в лёгких закончился до отвратительного быстро, пришлось замолчать, переводя дыхание и вновь успокаивая нечто, сродни истерики, зарождающееся в груди. Забавно, но дуло пистолета у виска пугало не так сильно, как теплое дыхание, задевающее кожу. Да, парень значительно больше боялся тепла человека, чем холода метала.
- Если хочешь убить меня, придётся замарать руки самому.
Парень и сам не знал, почему вдруг у него вырвалась эта фраза, возможно, сказывался страх, а может быть, он просто устал от подобных игр Гая. Хоть скорость у обоих кицуне была одинаковая, но у Ноэля было преимущество. Гай просто не мог ожидать того, что палец юноши, резко соскользнёт с курка и уже через секунду надавит поверх пальца самого мужчины…
Ноэль не был самоубийцей, да и сам бы с трудом смог ответить, зачем тогда поступил подобным образом, зачем пустил пулю себе в висок. Он вообще был очень глуп, избалованный мальчишка, любящий развлечения повеса, не более. Даже  после щелчка пистолета, парень не перестал улыбаться. Улыбка была не на губах, в глазах. Не радостная, а приправленная грустью и печалью, но до последнего момента хранящаяся в золотых радужках глаз.